Основано на реальных событиях
5
Сколько дней и ночей Степан шёл до дома, он не знает, сбился со счёту. То ли пять, то ли шесть. От шляха держался подальше. Старался идти недалеко от берега Хопра, где можно было попить воды, помыться и укрыться от посторонних глаз в пойменном лесу. Чирики он потерял в Хопре, когда прыгнул с баржи. Шёл босиком. Ноги были побиты, исколоты колючками, болели нестерпимо. Но он шёл. Шёл днём и ночью, останавливаясь на короткий отдых. В хутора не заходил. Только один раз на рассвете, изголодавшись, подошёл к одиноко стоящей хате. Увидел, что пожилая хозяйка пошла доить корову. Дождавшись её, попросил попить молока. Женщина ойкнула от неожиданности, но потом, ни о чём не спрашивая, сняла с плетня сушившуюся глиняную крынку, налила в неё голодному путнику молока. И со словами «Подожди, милок» скрылась за дверью хаты, появилась с чугунком картошки. Ещё горячую высыпала ему в подол рубахи.
– Иди, родимый, с Богом! Храни тебя Господь!
Второй раз Степан осмелился подойти ночью к рыбакам, которые сидели у костра на берегу Хопра.
– Братцы, не найдётся ли у вас чаво перекусить? Два дня ничего не ел я.
Двое пожилых казаков тревожным взглядом рассматривали ночного гостя.
– Дык, чаво ж не покормить хорошего человека?
С этими словами один из рыбаков протянул Степану котелок с уже остывшей щербой.
Жадно похлебав ушицы, Степан поблагодарил стариков за радушный приём. Тот же старик, сорвав лопух, положил ему два больших куска варёной рыбы.
– Хлебушка не можем дать, у самих нету.
Повернув от Хопра, через хутор Скулябный Степан, исхудавший, босой, обросший и грязный подходил на рассвете к родному хутору. Долго сидел в кустах смородины в своём саду, проверяя, нет ли у дома засады. Не заметив ничего подозрительного, поскрёбся в окно комнатки в низах, где всегда они спали с Аннушкой. Спустя мгновенье ситцевая занавеска на окне вздрогнула, и в окне появилось заспанное, испуганное лицо Анны. Прикрыв рукой рот, она вскрикнула и бросилась к дверям на встречу с мужем.
– Постой, Аннушка, не подходи ко мне, я завшивел.
6
Алексашка Харитонов отпросился у председателя свозить мать к заболевшей сестре в Федосеевку. Обещал за день обернуться. Ещё до рассвета пошёл на выпас, чтобы поймать и привести кобылу Звёздочку, которую определил ему бригадир для поездки. Когда он вышел на Кузнечинскую гору, то увидел мужчину, который, крадучись и оглядываясь, шёл по направлению к хутору.
– Энт хто ж так осторожничает? – Алексашка, забыв про кобылу, стал наблюдать за удаляющиеся фигурой.
Незнакомец свернул от Едовли к Понкратову подворью.
– Так это ж Степан! Откеда он взялся? Его ж арестовали.
Как ужаленный Алексашка побежал в хутор и забарабанил в дверь к председателю, рассказав об увиденном. Быков, не дожидаясь начала рабочего дня, когда в правлении будет уйма народа, а также любопытных до новостей ушей, незамедлительно пошёл в правление позвонить в Кумылженский отдел НКВД. Дежурный, выслушав Быкова, сказал, что обо всём доложит начальнику. Уже к обеду начальник НКВД Неручаев Дмитрий Германович перезвонил Быкову и сказал, что им с Урюпинска тоже поступила информация, что Понкратов сбежал, но сегодня опергруппа приехать не сможет из-за неисправности машины, а вот завтра ночью чтобы их поджидали. Оперуполномоченного Глуховской МТС Халимонова он предупредит сам, чтобы он тоже подъехал в Кузнецы.
7
Вторую ночь ночевал Степан в родном доме. По прибытии узнал о горе, постигшем семью: после ареста сына умер его отец, не переживший такого потрясения. Анна с матерью отмыли Степана, переодели, вывели керосином вшей. Днём Степан никуда не выходил и своим детям на глаза не показывался, боясь, как бы малолетний Васятка не сболтнул что лишнего соседям. Подходил ночью к их постели и подолгу любовался такими родными детскими личиками. Ночью лежала Анна на груди у мужа, обвив его шею рукою. На рассвете Степан собрался уходить в Вёшки, где жил брат его покойного отца. Отсидится, переждёт какое-то время, а там видно будет, что делать.
Степан с Анной не уснули ни на минуту. Анна собрала мужу харчишек на дорогу, сменную и тёплую одежду. Близился рассвет и тяжёлый час расставания. Степан поднялся в верхнюю часть дома, зашёл в горницу, где спали дети, затем к матери, которая стояла на коленях перед образами и молилась за своего чадунюшку. Она тоже не сомкнула глаз – её сыночек, её кровинушка идёт в неизвестность, придётся ли свидеться, дождётся ли она его? Степан обнял и прижал к себе мать, у которой ручьём текли слёзы. И тут занялся лаем Трезор, и хряснул плетень.
Отслоняясь от матери, Степан отодвинул немного занавеску, увидел за окном мелькнувшую тень. Реакция его была мгновенной – он схватил с материной кровати подушку, распахнув окно, швырнул её в сад, в куст смородины. Оперативники ринулись в сад, перепрыгивая через плетень. Степан же кубарем скатился в низы по ступенькам и там выскочил в окно, в обратную от сада сторону. Оперативники, когда поняли, что Степан их обвёл вокруг пальца, ринулись за ним. Он же устремился в леваду, петляя, как заяц, боясь выстрелов. Оперативники пальнули несколько раз ему вслед и остановились в недоумении. Перед ними стоял камыш двухметровой стеной. Спустя мгновения, Халимонов, возглавлявший опергруппу, принял решение и заорал подчинённым:
– Зажигай со всех сторон!
Оперативники кинулись выполнять приказание. Вначале несмелые огоньки пламени запрыгали на камышовых стволах. А затем загудело пламя в бешенном порыве и пошло сплошной стеной, пожирая камышовый сухостой, кидая галки в разные стороны. На берегу Едовли голосила мать Степана, Анна с распущенными волосами металась из стороны в сторону, посылая проклятия ненавистным иродам. И под натиском огня Степан вышел из камыша с поднятыми руками. Лицо и одежда его были чёрными от дыма и копоти, взгляд был как у затравленного волка. Мать-страдалица бросилась к сыночку, упала, обвив руками его ноги. Подбежала Анна. Но оперативники оттащили старуху и не подпустили жену к мужу. Женщины бились в истерике, вырывались, пытаясь пробиться к родному человеку, осознавая, что, вероятней всего, видят его последний раз.
8
Через две недели Степана вернули в Урюпинскую тюрьму. Он понимал, что к имеющейся у него 58 статье прибавилась статья за побег, который власть ему не простит. Он был подавлен и раздавлен свалившимися на него обстоятельствами. Его поселили в другом бараке. Но он пытался найти своего друга Пантелея, который, рискуя собой, помог совершить Степану дерзкий побег. В том бараке, в котором они до этого сидели, его не было. В новом бараке он встретил земляка из хутора Попова Фёдора Быкова, которого попросил помочь найти Пантелея. Прошло несколько дней, когда Фёдор пришёл с хорошей новостью: ему удалось узнать, куда перевели Пантелея, и он договорился за пайку хлеба, что Степана пустят к нему. Когда Степан зашёл к другу, он не узнал его: почерневшее, заросшее щетиной лицо, впалые глаза, изнеможённое тело. Степан бросился к нему:
– Пантелей, что с тобой? Тебя били за меня?
Пантелей замотал головой:
– Не, самую малость. Допрашивали меня после твоего побега, говорили, что я специально упал с мешком. Но я всё отрицал, утверждая, что споткнулся о перекладину трапа. Дизентерия у меня, Стёпа. Сколько человек уж вынесли из барака вперёд ногами. Скоро и мне туда. А у меня ведь две недели отсидки всего осталось. Помираю я, Степан.
Степан пытался успокоить друга, что мол он выздоровеет и всё будет хорошо. Но Пантелей остановил его: «Не надо, Стёпа, мне теперь никто не помогёть, и я знаю, что подходить мой час. Возьми у меня в кармане в тряпице мои метрики, а свои положи вместо них. Тебя освободять заместо меня. Кады освободисси, зайди в Рябовку к моей супружнице Евдокии и обскажи ей мою судьбу. Она с детками живёть в третьей от краю хате, с левой стороны. Всё, иди Стёпа. Прощавай!»
9
Анна доила корову, когда услышала за спиной шорох. Оглянувшись, увидела Игната.
– Ой, Игнат, ты меня испужал! Ты чаво на ночь глядя пришёл?
– Весть табе хорошую принёс. Степан пришёл. Ждёть тебя, как стемнеить, у разбитой молоньей вербы.
Затрепетало сердечко у Анны.
– Обратно убёг что ли? – сдавлено спросила она.
– Он табе всё сам расскажить. Пошёл я, а то ишо хто-нибудь увидить. Покедова.
Хоть и стемнело, но Анна издалека заприметила стоящего у вербы мужа. Подбегая, бросилась к нему в объятья. Степан осыпал поцелуями лицо жены. Всю ночь провели они под вербой.
– Нюра, да пойми же ты, уходить нам надобно как можно скорее. Нельзя мне оставаться тут не на час. Игнат со мной тоже идёть. Его тоже пократили, платить налог нечем, та же дорожка ево ждёть, что и меня, – тюрьма. На Шахты в Ростовскую область пробираться будем. Собирай детей и пошли.
– Ды куды ж я с детьми пойду? Далеко мы с ними уйдём? Их же на руках несть надо. А кормить мы их чем в дороге будем? А жить с ними иде? А маманю я на каво брошу, она ведь совсем хворая? А корова, а хозяйство?
– Ну а чё делать, Нюра? Я без вас не могу. Без вас мне жизни не будить!
– Иди, устроисси там, дашь знать. Все успокоится, дети подрастуть, могёть, и мы к табе приедем.
10
Анна присела на табуретку, положила натруженные руки на колени. Она пришла с работы, хоть и привычное для неё дело доить коров, но всё равно руки к вечеру ноют, ломят. Шутка ли подоить 15 коров три раза в день. А тут надо идти огород полить. Лечь бы вздремнуть хоть часок, а то завтра вставать ни свет ни заря. Да какое там, домашних дел, как всегда, хоть отбавляй. И так каждый день. Тут хоть помощник Васятка с армии пришёл. Сразу же, как демобилизовался, на трактор сел. Тоже почти дома не бывает, но всё равно выкраивает минутку, то плетень поправит, то дров наколет, то воды с колодца натаскает. От Маши помощи ждать не приходится. Год назад родила Анне внука Серёжку. Недалеко они с мужем и свекровью живут, но видятся нечасто. Анна дома почти не бывает. Встаёт в четыре часа и ложится… Да ей кажется, что она и не ложится вовсе. Прикоснётся головой до подушки, а там уж петухи запели. А нонешней ночью она даже сон видела. Стёпушку своего родимого. Вроде бы идёт он по пшеничному полю в белой рубахе и широко улыбается. Да, 18 годков прошло, как они под вербой расстались, ни слуха ни духа. Живой ли? Хоть бы весточку какую прислал бы.
На второй день, как всегда, идёт Анна на обеденную дойку, а навстречу ей мужчина незнакомый. «Видно, к кому-то гость из городу приехал», – мелькнула у Анны мысль в голове. И чем ближе подходил он к Анне, тем больше она угадывала в нём знакомые черты. «Батюшки, да ведь Игнат, друг Степана! Откедова, какими судьбами?». Подошёл к Анне, улыбается. А её аж трясти начало от волнения.
– Здравствуй, Анна! А я тебя сразу и не признал. Вон сколько годков не виделись.
– Здравствуй, Игнат! А Степан, где, жив ли?
– Погоди, Анна, вечером приду, поговорим.
– Да не томи ты уж, скажи, живой али нет?
Продолжение следует.
Изображение создано при помощи GigaChat-MAX. Сходство с реальными людьми случайно.
Следите за новостями на наших страницах в ВК, ОК и Телеграм.
Жмите на ссылку нужной вам сети и подписывайтесь!
Популярные новости Шолоховского района
Кто ж порезал лошадей? Происшествие
Лучшие казачьи подворья Вёшенского сельского поселения
Отметили заслуги нагрудным знаком
